<p>Менимче, сарыбагыш, бугу, чоңбагыш, мундуз деген уруу аталыштары тотемдик мүнөздөрү бар. Анын үстүнө мындай жаныбарлар Кыргызстанда жашашпайт Сибирде жашашат. Адыгине деген уруу аталышы да Алтайлык Акай Киненин ысмына окшошуп кетет "Аты Кине" дегендей.</p>

<div> <div>Саламатчылык Жартыбаш, себеби, Орустардын тээ падышалык убагынан берки саясаты Кыргыз деген этнонимди басынтып аны алсыздатуу болгон. Тарыхта маалым болгондой орустардын сибирге болгон оторчулук агымына эң күчтүү туруштукту Эр Энек баатыр баш болгон Енисейлик Кыргыздар берген. Ошондуктан, Энесай аталышына чейин орустар ал жерди "Киргизская Землица" деп аташкан. Киргизы, "Киргизская степь", "Киргизская орда" деп азыркы Казакстанды аташкан. Эми ушул географиялык ареалды элестетип корсоң түндүгү Красноярск, чыгышы Байкал көлү, түштүгү Памир тоолору, батышы Каспий деңизине жеткен аймакта "кыргыздар" жашагандыгын. Орустар биздин борборлоштурулган бийлик түзүлүп кетпесин үчүн кыргыз этнонимин кай тараптан болбосун жаап-жашырууга, жок кылууга далалат кылышкан.</div> </div>

<div> <div>Замзам асалому алейкум! Сиз жазган Энесайлык баатыр Эр Энек баатыр жонундо маалыматты кайдан окусак болот. Мен Саяктан болом, жалпы эле ошол кездеги баатырлар жонундо маалыматыныз барбы? Чон Рахмат</div> </div>

<div> <div>Эсенсиздерби туугандар?!<br /> Ооба ал орус тарых барактарында Иренак деген ат менен белгилүү. Эр Энек же Эр Ынак (тувалыктарда Ынак деген ат көп жолугат) баатыр тууралуу тилеке каршы биздин фольклордо маалымат сакталып калган эмес.<br /> Иренек (Иренак Ишеев, Иреняк, Ернак, ? - сентябрь 1687 года) – князь (бек) Алтысарского улуса енисейских кыргызов, третий сын кыргызского князя Ишея, внук Номчи.<br /> При поддержке джунгарского правителя Сенге и сменившего его Галдана он сумел объединить под своей властью все кыргызские княжества. При нем Кыргызская земля играла роль младшего союзника Джунгарского ханства. Иренек сумел надолго приостановить продвижение русских в Южную Сибирь.<br /> Деятельность<br /> Летом 1666 года, за год до разгрома Алтын-хана джунгарами, он переправился через Енисей с отрядом из 300 человек и начал войну против принявших подданство России, захватив Удинский острожек. На обратном пути кыргызов догнал атаман Елисей Тюменцев со 100 пешими людьми на судах. 2 сентября 1666 году на реке Иштыюле Иренек потерпел поражение и, бросив пушечную казну, лошадей и пленников, ушел к себе. В том же году красноярский воевода Г.П. Никитин отправил «в Кыргызы» послов. Брат Иренека Айкан Ишеев им сказал: «…только де великого государя подгородные качинские и аринские служилые ясачные татаровя калмыцкому Сенже Таише ясаку не дадут, де будут на них войною...» А брат его Иренек Ишеев «в то время вскакивал и бранил казаков матерны по-киргизски».<br /> В 1665 году в улусе Иренека было враждебно встречено, направлявшееся из Томска к Алтын-хану русское посольство, возглавляемое Романом Старковым и Степаном Бобарыкиным. Русские до этого не оказали кыргызам обещанной военной помощи против монголов. Старков просил алтын-хана Лоджана выдать Иренека русским.<br /> В мае 1667 года вместе с джунгарами Иренек совершает поход на Красноярск. Воеводы знали о готовящемся походе и подготовились к обороне. 13 мая началась осада города. Красноярцы потеряли 125 человек из гарнизона, 48 человек добровольцев, 17 подгородных татар и девять человек из вспомогательного отряда, присланного из Енисейска. Окрестные села и деревни были сожжены, кони и рогатый скот отогнаны, но острог взять не удалось. Джунгары и кыргызы согласились снять осаду на условии обмена аманатов (заложников).<br /> В сентябре 1667 года Иренек повторил набег на Красноярск. В результате этих походов было сожжено много окрестных деревень, почти весь скот угнан. Красноярский гарнизон понес тяжелые потери: из 376 человек было убито 194, кыргызы и джунгары захватили много огнестрельного оружия. О потерях нападавших источники не сообщают.<br /> 15 августа 1668 года из Томска к джунгарам было отправлено посольство Матвея Ржицкого, безрезультатно выразившее протест по поводу действий князя Иренека.<br /> Весной 1669 года Иренек попытался уладить отношения с русскими властями. Кыргызы поймали красноярских сборщиков ясака и привели их к Иренеку. Тот отпустил их домой и просил передать воеводе, что он желает мириться. Вместе с ними Иринек отправил своего представителя для заключения мира. Красноярский воевода решил выяснить намерения Иренека и отправил к нему послом Якова Зыряна. Но переговоры не состоялись, потому что «в Кыргызы» приехал джунгарский наместник Киличин Кошиочи, и Иренек не пожелал при нем вести переговоры с русскими.<br /> В 1670 году Иренек начал подготовку к новому походу. Он хотел отторгнуть своих бывших кыштымов от России. Собственных сил у него было недостаточно, поэтому осенью он вместе с тубинским князем Талаем Иликовым поехал к джунгарам просить помощи. Однако из-за смены власти у джунгар поход не состоялся.<br /> В 1671 году Иренек снова требовал от красноярского воеводы ясак с качинцев и аринцев теперь уже от имени Галдана. 26 июля 1671 года красноярцы били челом государю и просили «смирить киргизов и тубинцев войной и на их земле построить острог». Иренек не отказывался от мысли отвоевать у русских своих кыштымов. По его просьбе на помощь к нему прибывают джунгарские войска.<br /> 9 октября 1672 года воевода А.И. Сумароков предложил кыргызам перейти в подданство России и дать шерть (присягу на верность договорным отношениям). Иренек занял непримиримую позицию, и шертовать отказался, а сам потребовал ясак с качинцев и аринцев для джунгарского хунтайджи Галдана Церена, в случае отказа он угрожал войной.<br /> В сентябре 1673 года джунгарско-кыргызские воины выступили в поход в двух направлениях. Один отряд во главе с Иренеком и джунгарским тайджи Должином 15 сентября пошел на Кузнецк. Второй отряд под начальством алтысарского князя Шанды Сенчикенева 20 сентября появился под Томском, затем в Енисейском уезде.<br /> В 1675 году на острове Карагас (Сосновый), несколько ниже устья реки Абакан, русскими был сооружен острог. Иренек дважды штурмовал крепость, пытался поджечь ее, но безуспешно. В том же году Иренек в течение трех дней осаждал новопостроенный Караульный острог, но казаки во главе с пятидесятником Осипом Мезениным отстояли его. Осенью 1675 года Иренек и другие кыргызские князья были вызваны в Джунгарию. Там они находились около года.<br /> В 1676 году Иренек также вызывался в Джунгарию.<br /> В сентябре 1677 года новый красноярский воевода Д. Г. Загряжский вновь предложил кыргызам «бить челом государю», принять российское подданство. Все предложения были отвергнуты. Однако уже в октябре 1677 года Иренек послал в Томск и Красноярск своих представителей, которые просили «принять их под государеву руку в вечное холопство» и просили прислать к ним атамана Родиона Кольцова со служилыми людьми, чтобы дать шерть государю.<br /> Переговоры возобновились. В Красноярске был составлен текст шертовальной записи, в которой кыргызам навязывались односторонние обязательства. Однако переговоры о мире пошли не по тому сценарию, который был разработан в Красноярске. Инициативу взял в свои руки сам Иренек. Он добился того, что обе договаривающиеся стороны брали на себя определенные обязательства. Одним из пунктов договора было обоюдное обязательство о выдаче беглых. Обе стороны обязались не приходить войной друг на друга. Присягали кыргызы на верность государю на той же реке Тоочаке, где еще в 1642 году шертовал отец Иренека князь Ишей. От имени своих улусов шертовали алтысарские, езерские, тубинские и моторские лучшие князья по два человека от каждого рода. Текст присяги гласил:<br /> «... чтоб им быть кыргызам, и алтысарам, и езерцам, и моторцам, и тубинцам под государскою высокою рукою в вечном холопстве против прежние шерти отца своего, что им, кыргызам, служить великим государем и прямить и всякого добра хотеть против шертовальной записи». Кыргызы обещали сообщать о приходе воинских людей под государские городы и уезды с войною, оказывать военную помощь государевым ратным людям, «в Томской и на Красный Яр и в Кузнецы аманатов давать по-прежнему добрых людей». По шертовальной записи кыргызы должны были платить ясак с кыштымов, «которые в прежних годех великим государем ясаку не плачивали».<br /> С Родионом Кольцовым Иренек отправил на имя государя письмо на монгольском языке. В письме Иренек вину за войну возлагал на самих русских. Затем он вкратце изложил содержание заключенного договора, где упомянул лишь о взаимных обязательствах сторон. Иренек совершенно умолчал об уплате ясака и строительстве острога, чего так усиленно домогались русские. Таким образом, Иренек проявил себя умелым дипломатом и добился большого успеха. Акад. С. В. Бахрушин по этому поводу отметил:<br /> «Надо признать договор 1678 года крупной дипломатической победой киргизского князька. Ему удалось, благодаря военной поддержке джунгар, добиться осуществления условий, на которых настаивали его отец и дядя еще в 1627 году, признания союзнических отношений, вместо ясачных».<br /> В июне 1678 года Иренек отправил в Томск своего посланца, и в том же году опять ездил в Джунгарию.<br /> Мир, установленный в 1678 году, был непрочным. Московские власти были не удовлетворены тем, что не сумели добиться согласия Иренека на строительство острога. В январе 1679 года государь снова указал заложить острог в Тубинской земле, где удобно «воинский приход переняти». Сибирские власти начали готовиться к большому походу общими силами Томска, Красноярска, Енисейска и Кузнецка. Поход должен был возглавить томский сын боярский Роман Старков, и приказ о его выступлении прибыл из Москвы в Томск в начале июня 1679 года. Томский воевода Львов назначил поход на 10 августа.<br /> Но Иренек опередил русских. Неожиданно, 15 июля 1679 года под Красноярск пришли «безвестно изгоном киргизские и алтырские, и езерские воинские люди, и кизыльские татары». Кыргызы сожгли две деревни под городом, побили в них служилых людей и пашенных крестьян, а жён их и детей взяли в плен, и скотину отогнали. В Кыргызы были уведены качинские, аринские, ястынские и бохтинские ясачные татары с женами и детьми (171 человек). Иренек пытался взять острог, сражение продолжалось трое суток «безпрестанно». Не добившись успеха, кыргызы ушли к себе.<br /> Этим выступлением Иренек расстроил планы сибирских воевод. Поход, намеченный на август 1679 года, не состоялся. Загряжский без помощи Томска и Енисейска не рискнул отправить служилых людей в погоню за Иренеком.<br /> Иренек же попытался закрепить успех. Он собрал большое войско из кыргызов, алтырцев, тубинцев, моторских татар, байкотовцев, аринцев, качинцев и других кыштымов, и выступил в новый поход на Красноярск. На этот раз застать врасплох город не удалось.<br /> В сентябре 1679 года Иренек обложил Красноярск по обе стороны Енисея, окрестности подверг опустошению, сжег 16 деревень, а в них 143 двора, город же пытался взять приступом. 14 сентября целый день продолжалось сражение. Чтобы спасти город, гарнизон пошел на крайние меры. Служилые люди вывели аманатов и их кашеваров — всего семь человек и, на глазах наступавших, повесили. Из тюрьмы выпустили ссыльного полковника Василия Многогрешного (брата украинского гетмана Демьяна Многогрешного, сосланного в Селенгинск) и поручили ему командование гарнизоном. Несмотря на малочисленность, казаки совершили вылазку и вступили в сражение в открытом поле. В бою чуть было не погиб сам Иренек, выбитый из седла. Кыргызы не устояли перед огнем артиллерии, которой руководил Многогрешный, и отступили. Преследуемый красноярскими служилыми людьми, Иренек ушел, угнав с собой из-под Красноярска почти всех ясачных людей.<br /> В начале 1680 года во исполнение царского указа и в ответ на кыргызские набеги, сибирские воеводы организовали большой поход под руководством Романа Старкова. Иренек долго маневрировал, изматывая противника. 9 февраля трижды в расположении русских приезжал джунгар Барчикай в качестве посредника. Было объявлено перемирие. Барчикая проводили с честью, а сопровождавшие его кыргызы, на время перемирия остались в расположении русских. Красноярцы убили безоружного кыргыза. Узнав об этом, Иренек со своими людьми отступил.<br /> 10 февраля 1680 года служилые люди снова пошли на кыргызов. Тогда Иренек снова запросил мира. В ходе сложных переговоров Иренек согласился дать присягу на верность русскому царю, был согласен на оборонительно-наступательный союз против всех неприятелей, кроме Галдана. Затем договорились о возвращении ачинских пушек и о выдаче аманатов. После шертования князья уехали к себе в полк. Скоро выяснилось, что Иренек не собирается безусловно выполнять условия договора. Аманата он прислал «плохого», дальнего своего родича; пушкари, ездившие за пушками, вернулись ни с чем. 12 февраля Старков и Гречанинов послали своих людей к Иренеку требовать лучшего аманата, немедленной уплаты ясака и выдачи пушек. Иренек переменить аманата отказался, для ясака предложил оставить несколько служилых людей и, не дожидаясь окончания переговоров, отступил. Кыргызы угнали у русских лошадей. 23 февраля отряд двинулся назад, и с большим трудом 14 марта ратные люди дошли до Томска. Теперь была установлена граница между русскими и кыргызскими владениями. Этой границей была признана река Июс. Договорились за Июс войной друг к другу не ходить.<br /> С. В. Бахрушин в связи с этим отметил:<br /> «Принцип суверенной равноправности киргизского князя и московского государя, против чего так протестовали в Москве, был, таким образом, вновь подтвержден».<br /> Итак, поход Старкова закончился полным провалом.<br /> Русские власти не могли примириться с неудачей и в 1681 году условия договора были нарушены. Старков вторично отправился в поход, на этот во главе войска в 1600 человек. На реке Уйбат кыргызы дали бой. В сражении погибло 30 служилых людей, потери кыргызов неизвестны, потому что всех своих погибших они крюками утаскивали с поля боя. У русских было угнано более 100 лошадей. После битвы заключили перемирие. Князья обещали на русские владения не приходить и ясачных людей не разорять, войны не затевать. После долгого обсуждения западной границей решили считать р. Кию. По этому договору князья уступали кыштымов из чулымских и мелетских волостей. Иренек дал шерть.<br /> В 1682 году был организован новый поход, на этот раз силами шести сибирских городов: Тобольска, Тары, Томска, Кузнецка, Красноярска и Енисейска. Перед ним ставилась задача: «Смирить киргиз за многое воровство, за их измену и на их земле, на Абакане, построить острог». В нарушение инструкции, Суворов выступил в поход не зимой, а летом. В июне 1682 года с отрядом из 1800 человек он прибыл на устье речки Ербы, где к нему должны были присоединиться енисейцы и красноярцы, но те к условленному месту не подоспели.<br /> Иренек был извещен о готовящемся походе, и был готов его отразить. Собрав около 4 тысяч воинов, он сам напал на отряд Суворова. Используя численное превосходство, кыргызы поражали неприятеля копьями. Суворов убедился, что «с киргизы биться невмочь», и начал отступать. Иренек в течение 10 дней преследовал войско Суворова до Черного Июса. Войско Суворова понесло большие потери: убито 61 человек и ранено 69, был ранен и сам предводитель. Поход закончился большим позором для Суворова: в бою кыргызы захватили два знамени; в том числе одно полковое с изображением Михаила Архангела. Иван Гречанинов, посланный к Иренеку, был вынужден согласиться на установленные границы между Россией и Кыргызской землей, иначе говоря, отказаться от притязаний на эту территорию. Границей снова была признана река Июс. Таким образом, все походы, организованные в 1680-1682 годах с целью овладеть Кыргызской землей и построить там острог, оказались неудачными.<br /> Причины поражения заключались не только в несогласованности действий сибирских воевод. Им противостояли хорошо организованные кыргызские воины-дружинники (по русской терминологии – «боевые люди»), которым воинское дело было «за обычай». При поддержке ополченцев они представляли внушительную силу, с которой было вынуждено считаться царское правительство России. Немаловажная роль принадлежала князю Иренеку, который сумел объединить ранее разобщенные княжеские улусы.<br /> Весной 1683 года посольство во главе с сыном боярским Иваном Петровым привезло Иренеку указ великих государей, где было написано, чтобы кыргызы государям служили и прямили, под городы и остроги войной не ходили, ясашных государевых людей не грабили и ясаку с них на себя не собирали, из горных и порубежных волостей ясаку собирали без недобору и присылали в Томск. На этих условиях кыргызы должны были учинить шерть, пить вино и золото. Петров и Поспелов говорили Иренеку, чтобы он вернул пушки, знамя и отгонных лошадей, ружья и панцири, а в аманаты дал бы своего сына. Князь Иренек ответил, что он шерть даст на том, что русские города и остроги воевать не будет, ясак на государя с горных и порубежных волостей давать будет по-прежнему, ясашных государевых людей грабить не будет, в аманаты сына своего даст, но на Бошокту-хана ясак собирать будет. Трофеи вернуть он отказался, «потому де взято войною за боем».<br /> Русские посланники хотели, чтобы Иренек собирал ясак только на государя, и настаивали, чтобы Иренек шертовал на тех условиях, которые перечислены в наказе. Но Иренек с ними не согласился и сказал: «Пью де я великих государей вино и золото на том, что говорил прежнюю речь», налил чашку вина, и золота положа, выпил. Послы были вынуждены согласиться с его условием по поводу сбора ясака на джунгарского правителя. За Иренеком шертовали князья и лучшие люди.<br /> Иренек просил пропустить в Москву своих послов Кубогая Кашку и Богдая. 14 мая 1683 года русские посланцы вместе с представителями Иренека приехали в Томск. Разрешение на пропуск кыргызских послов в Москву было получено. В качестве приставов их сопровождали И. Петров и А. Поспелов.<br /> 26 ноября 1683 года их принимал в Сибирском приказе боярин И.Б. Репнин. Послы подали ему «калмыцкое письмо» Иренека и сказали, что хунтайджи Галдан «Иренеку приходить под государевы города и остроги и биться с государевыми людьми не велел». Репнин в развязывании военных действий обвинил кыргызов. Затем он сказал, что великие государи велели принять князя Иренека и его людей под свою государеву руку. Репнин потребовал, чтобы кыргызы дали в своей земле поставить острог для их же защиты. Кыргызские же посланцы в развязывании войны обвинили сибирских воевод. Присягу, данную Роману Старкову, им пришлось нарушить, потому что он пошел на них войной. С Суворовым бились потому, что он сам пришел к ним войной и их, кыргыз, побивал. Захваченные трофеи они обещали вернуть. Вопрос о строительстве острога они обсуждать отказались, потому что у них не было полномочий вести переговоры на эту тему. Не удалось решить вопрос о сборе ясака с «порубежных волостей». Кубогай Кашка сказал, что кыргызы с этих волостей в давних пор собирают ясак на государя и себе с них берут албан. 28 ноября послы были на приеме у великих государей. В начале 1684 года послы в сопровождении Петрова и Поспелова с надежной охраной выехали из Москвы. Томские воеводы получили указание освободить из томской тюрьмы Таганая – сына погибшего князя Шанды.<br /> Заключив мир с Москвой, Иренек продолжал собирать ясак для себя и джунгарского хана с ясачных людей, принявших подданство России. Иренек послал своих людей в Красноярск требовать с качинцев и аринцев албан на Галдана. В том же 1684 году к Иренеку вместе с возвращавшимися кыргызскими послами приехал томский сын боярский Иван Петров, который заключил новый договор на прежних условиях. Кыргызы обязались государю служить, на русские города, остроги и уезды войной не приходить, платить ясак с порубежных кыштымов в размере традиционных 100 соболей. Нарушение границ каралось с обеих сторон:<br /> «И буде русские люди будут ходить, и будут промышлять в урочищах, и тех де людей побивать, а после про тех людей не сыскивать, а буде наши люди или кыштымы будут ходить в русские урочища и станут промышлять, и тех наших людей тако же побивать и грабить».<br /> Летом 1687 года Иренек с отрядом из 600 воинов по требованию Галдана отправился к нему на помощь против монголов. В сентябре на Алтае, недалеко от Телецкого озера, монголы преградили путь джунгарам и кыргызам, которые направлялись к джунгарскому хану. Сражение продолжалось четыре дня. Джунгары и кыргызы потерпели поражение. Джунгаров было убито несколько тысяч, а потери кыргызов составили 300 человек. Иренек с сыном Шапом и двумя пасынками погибли в сражении. Домой вернулись только 30 воинов, остальные попали в плен.<br /> Смерть Иренека была тяжелой и невосполнимой утратой для кыргызов. В течение двадцати лет он вел борьбу против русских и сумел приостановить их дальнейшее продвижение на юг. Этот исторический деятель получил неоднозначную оценку в исторической литературе. Н.Н. Козьмин отмечал, что после него уже не встречаем у кыргызов равных по таланту и энергии вождей. Он писал:<br /> «Иренек - замечательная личность, человек выдающейся энергии и широкой инициативы»<br /> . Л.П. Потапов, напротив, резко отрицательно характеризовал деятельность этого князя:<br /> «Иренек был наиболее ярким выразителем разбойничьей идеологии и практики степняка-феодала, стремившегося к монопольному и безраздельному господству над киштымами, отдававшего свою выдающуюся энергию организации грабительских походов».</div> </div>

<div> <div><a href="http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D1%80%D0%B5%D0%BD%D0%B5%D0%BA" rel="nofollow" target="_blank">ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D1%80%D0%B5%D0%BD%D0%B5%D0%BA</a><br /> Иренек (Иренак Ишеев, Иреняк, Ернак, ? - сентябрь 1687 года) – князь (бек) Алтысарского улуса енисейских кыргызов, третий сын кыргызского князя Ишея, внук Номчи.<br /> <br /> При поддержке джунгарского правителя Сенге и сменившего его Галдана он сумел объединить под своей властью все кыргызские княжества. При нем Кыргызская земля играла роль младшего союзника Джунгарского ханства. Иренек сумел надолго приостановить продвижение русских в Южную Сибирь.<br /> Деятельность<br /> <br /> Летом 1666 года, за год до разгрома Алтын-хана джунгарами, он переправился через Енисей с отрядом из 300 человек и начал войну против принявших подданство России, захватив Удинский острожек. На обратном пути кыргызов догнал атаман Елисей Тюменцев со 100 пешими людьми на судах. 2 сентября 1666 году на реке Иштыюле Иренек потерпел поражение и, бросив пушечную казну, лошадей и пленников, ушел к себе. В том же году красноярский воевода Г.П. Никитин отправил «в Кыргызы» послов. Брат Иренека Айкан Ишеев им сказал: «…только де великого государя подгородные качинские и аринские служилые ясачные татаровя калмыцкому Сенже Таише ясаку не дадут, де будут на них войною...» А брат его Иренек Ишеев «в то время вскакивал и бранил казаков матерны по-киргизски».<br /> <br /> В 1665 году в улусе Иренека было враждебно встречено, направлявшееся из Томска к Алтын-хану русское посольство, возглавляемое Романом Старковым и Степаном Бобарыкиным. Русские до этого не оказали кыргызам обещанной военной помощи против монголов. Старков просил алтын-хана Лоджана выдать Иренека русским.<br /> <br /> В мае 1667 года вместе с джунгарами Иренек совершает поход на Красноярск. Воеводы знали о готовящемся походе и подготовились к обороне. 13 мая началась осада города. Красноярцы потеряли 125 человек из гарнизона, 48 человек добровольцев, 17 подгородных татар и девять человек из вспомогательного отряда, присланного из Енисейска. Окрестные села и деревни были сожжены, кони и рогатый скот отогнаны, но острог взять не удалось. Джунгары и кыргызы согласились снять осаду на условии обмена аманатов (заложников).<br /> <br /> В сентябре 1667 года Иренек повторил набег на Красноярск. В результате этих походов было сожжено много окрестных деревень, почти весь скот угнан. Красноярский гарнизон понес тяжелые потери: из 376 человек было убито 194, кыргызы и джунгары захватили много огнестрельного оружия. О потерях нападавших источники не сообщают.<br /> <br /> 15 августа 1668 года из Томска к джунгарам было отправлено посольство Матвея Ржицкого, безрезультатно выразившее протест по поводу действий князя Иренека.<br /> <br /> Весной 1669 года Иренек попытался уладить отношения с русскими властями. Кыргызы поймали красноярских сборщиков ясака и привели их к Иренеку. Тот отпустил их домой и просил передать воеводе, что он желает мириться. Вместе с ними Иринек отправил своего представителя для заключения мира. Красноярский воевода решил выяснить намерения Иренека и отправил к нему послом Якова Зыряна. Но переговоры не состоялись, потому что «в Кыргызы» приехал джунгарский наместник Киличин Кошиочи, и Иренек не пожелал при нем вести переговоры с русскими.<br /> <br /> В 1670 году Иренек начал подготовку к новому походу. Он хотел отторгнуть своих бывших кыштымов от России. Собственных сил у него было недостаточно, поэтому осенью он вместе с тубинским князем Талаем Иликовым поехал к джунгарам просить помощи. Однако из-за смены власти у джунгар поход не состоялся.<br /> <br /> В 1671 году Иренек снова требовал от красноярского воеводы ясак с качинцев и аринцев теперь уже от имени Галдана. 26 июля 1671 года красноярцы били челом государю и просили «смирить киргизов и тубинцев войной и на их земле построить острог». Иренек не отказывался от мысли отвоевать у русских своих кыштымов. По его просьбе на помощь к нему прибывают джунгарские войска.<br /> <br /> 9 октября 1672 года воевода А.И. Сумароков предложил кыргызам перейти в подданство России и дать шерть (присягу на верность договорным отношениям). Иренек занял непримиримую позицию, и шертовать отказался, а сам потребовал ясак с качинцев и аринцев для джунгарского хунтайджи Галдана Церена, в случае отказа он угрожал войной.<br /> <br /> В сентябре 1673 года джунгарско-кыргызские воины выступили в поход в двух направлениях. Один отряд во главе с Иренеком и джунгарским тайджи Должином 15 сентября пошел на Кузнецк. Второй отряд под начальством алтысарского князя Шанды Сенчикенева 20 сентября появился под Томском, затем в Енисейском уезде.<br /> <br /> В 1675 году на острове Карагас (Сосновый), несколько ниже устья реки Абакан, русскими был сооружен острог. Иренек дважды штурмовал крепость, пытался поджечь ее, но безуспешно. В том же году Иренек в течение трех дней осаждал новопостроенный Караульный острог, но казаки во главе с пятидесятником Осипом Мезениным отстояли его. Осенью 1675 года Иренек и другие кыргызские князья были вызваны в Джунгарию. Там они находились около года.<br /> <br /> В 1676 году Иренек также вызывался в Джунгарию.<br /> <br /> В сентябре 1677 года новый красноярский воевода Д. Г. Загряжский вновь предложил кыргызам «бить челом государю», принять российское подданство. Все предложения были отвергнуты. Однако уже в октябре 1677 года Иренек послал в Томск и Красноярск своих представителей, которые просили «принять их под государеву руку в вечное холопство» и просили прислать к ним атамана Родиона Кольцова со служилыми людьми, чтобы дать шерть государю.<br /> <br /> Переговоры возобновились. В Красноярске был составлен текст шертовальной записи, в которой кыргызам навязывались односторонние обязательства. Однако переговоры о мире пошли не по тому сценарию, который был разработан в Красноярске. Инициативу взял в свои руки сам Иренек. Он добился того, что обе договаривающиеся стороны брали на себя определенные обязательства. Одним из пунктов договора было обоюдное обязательство о выдаче беглых. Обе стороны обязались не приходить войной друг на друга. Присягали кыргызы на верность государю на той же реке Тоочаке, где еще в 1642 году шертовал отец Иренека князь Ишей. От имени своих улусов шертовали алтысарские, езерские, тубинские и моторские лучшие князья по два человека от каждого рода. Текст присяги гласил:<br /> <br /> «... чтоб им быть кыргызам, и алтысарам, и езерцам, и моторцам, и тубинцам под государскою высокою рукою в вечном холопстве против прежние шерти отца своего, что им, кыргызам, служить великим государем и прямить и всякого добра хотеть против шертовальной записи». Кыргызы обещали сообщать о приходе воинских людей под государские городы и уезды с войною, оказывать военную помощь государевым ратным людям, «в Томской и на Красный Яр и в Кузнецы аманатов давать по-прежнему добрых людей». По шертовальной записи кыргызы должны были платить ясак с кыштымов, «которые в прежних годех великим государем ясаку не плачивали».<br /> <br /> С Родионом Кольцовым Иренек отправил на имя государя письмо на монгольском языке. В письме Иренек вину за войну возлагал на самих русских. Затем он вкратце изложил содержание заключенного договора, где упомянул лишь о взаимных обязательствах сторон. Иренек совершенно умолчал об уплате ясака и строительстве острога, чего так усиленно домогались русские. Таким образом, Иренек проявил себя умелым дипломатом и добился большого успеха. Акад. С. В. Бахрушин по этому поводу отметил:<br /> <br /> «Надо признать договор 1678 года крупной дипломатической победой киргизского князька. Ему удалось, благодаря военной поддержке джунгар, добиться осуществления условий, на которых настаивали его отец и дядя еще в 1627 году, признания союзнических отношений, вместо ясачных»<br /> <br /> .<br /> <br /> В июне 1678 года Иренек отправил в Томск своего посланца, и в том же году опять ездил в Джунгарию.<br /> <br /> Мир, установленный в 1678 году, был непрочным. Московские власти были не удовлетворены тем, что не сумели добиться согласия Иренека на строительство острога. В январе 1679 года государь снова указал заложить острог в Тубинской земле, где удобно «воинский приход переняти». Сибирские власти начали готовиться к большому походу общими силами Томска, Красноярска, Енисейска и Кузнецка. Поход должен был возглавить томский сын боярский Роман Старков, и приказ о его выступлении прибыл из Москвы в Томск в начале июня 1679 года. Томский воевода Львов назначил поход на 10 августа.<br /> <br /> Но Иренек опередил русских. Неожиданно, 15 июля 1679 года под Красноярск пришли «безвестно изгоном киргизские и алтырские, и езерские воинские люди, и кизыльские татары». Кыргызы сожгли две деревни под городом, побили в них служилых людей и пашенных крестьян, а жён их и детей взяли в плен, и скотину отогнали. В Кыргызы были уведены качинские, аринские, ястынские и бохтинские ясачные татары с женами и детьми (171 человек). Иренек пытался взять острог, сражение продолжалось трое суток «безпрестанно». Не добившись успеха, кыргызы ушли к себе.<br /> <br /> Этим выступлением Иренек расстроил планы сибирских воевод. Поход, намеченный на август 1679 года, не состоялся. Загряжский без помощи Томска и Енисейска не рискнул отправить служилых людей в погоню за Иренеком.<br /> <br /> Иренек же попытался закрепить успех. Он собрал большое войско из кыргызов, алтырцев, тубинцев, моторских татар, байкотовцев, аринцев, качинцев и других кыштымов, и выступил в новый поход на Красноярск. На этот раз застать врасплох город не удалось.<br /> <br /> В сентябре 1679 года Иренек обложил Красноярск по обе стороны Енисея, окрестности подверг опустошению, сжег 16 деревень, а в них 143 двора, город же пытался взять приступом. 14 сентября целый день продолжалось сражение. Чтобы спасти город, гарнизон пошел на крайние меры. Служилые люди вывели аманатов и их кашеваров — всего семь человек и, на глазах наступавших, повесили. Из тюрьмы выпустили ссыльного полковника Василия Многогрешного (брата украинского гетмана Демьяна Многогрешного, сосланного в Селенгинск) и поручили ему командование гарнизоном. Несмотря на малочисленность, казаки совершили вылазку и вступили в сражение в открытом поле. В бою чуть было не погиб сам Иренек, выбитый из седла. Кыргызы не устояли перед огнем артиллерии, которой руководил Многогрешный, и отступили. Преследуемый красноярскими служилыми людьми, Иренек ушел, угнав с собой из-под Красноярска почти всех ясачных людей.<br /> <br /> В начале 1680 года во исполнение царского указа и в ответ на кыргызские набеги, сибирские воеводы организовали большой поход под руководством Романа Старкова. Иренек долго маневрировал, изматывая противника. 9 февраля трижды в расположении русских приезжал джунгар Барчикай в качестве посредника. Было объявлено перемирие. Барчикая проводили с честью, а сопровождавшие его кыргызы, на время перемирия остались в расположении русских. Красноярцы убили безоружного кыргыза. Узнав об этом, Иренек со своими людьми отступил.<br /> <br /> 10 февраля 1680 года служилые люди снова пошли на кыргызов. Тогда Иренек снова запросил мира. В ходе сложных переговоров Иренек согласился дать присягу на верность русскому царю, был согласен на оборонительно-наступательный союз против всех неприятелей, кроме Галдана. Затем договорились о возвращении ачинских пушек и о выдаче аманатов. После шертования князья уехали к себе в полк. Скоро выяснилось, что Иренек не собирается безусловно выполнять условия договора. Аманата он прислал «плохого», дальнего своего родича; пушкари, ездившие за пушками, вернулись ни с чем. 12 февраля Старков и Гречанинов послали своих людей к Иренеку требовать лучшего аманата, немедленной уплаты ясака и выдачи пушек. Иренек переменить аманата отказался, для ясака предложил оставить несколько служилых людей и, не дожидаясь окончания переговоров, отступил. Кыргызы угнали у русских лошадей. 23 февраля отряд двинулся назад, и с большим трудом 14 марта ратные люди дошли до Томска. Теперь была установлена граница между русскими и кыргызскими владениями. Этой границей была признана река Июс. Договорились за Июс войной друг к другу не ходить.<br /> <br /> С. В. Бахрушин в связи с этим отметил:<br /> <br /> «Принцип суверенной равноправности киргизского князя и московского государя, против чего так протестовали в Москве, был, таким образом, вновь подтвержден».<br /> <br /> Итак, поход Старкова закончился полным провалом.<br /> <br /> Русские власти не могли примириться с неудачей и в 1681 году условия договора были нарушены. Старков вторично отправился в поход, на этот во главе войска в 1600 человек. На реке Уйбат кыргызы дали бой. В сражении погибло 30 служилых людей, потери кыргызов неизвестны, потому что всех своих погибших они крюками утаскивали с поля боя. У русских было угнано более 100 лошадей. После битвы заключили перемирие. Князья обещали на русские владения не приходить и ясачных людей не разорять, войны не затевать. После долгого обсуждения западной границей решили считать р. Кию. По этому договору князья уступали кыштымов из чулымских и мелетских волостей. Иренек дал шерть.<br /> <br /> В 1682 году был организован новый поход, на этот раз силами шести сибирских городов: Тобольска, Тары, Томска, Кузнецка, Красноярска и Енисейска. Перед ним ставилась задача: «Смирить киргиз за многое воровство, за их измену и на их земле, на Абакане, построить острог». В нарушение инструкции, Суворов выступил в поход не зимой, а летом. В июне 1682 года с отрядом из 1800 человек он прибыл на устье речки Ербы, где к нему должны были присоединиться енисейцы и красноярцы, но те к условленному месту не подоспели.<br /> <br /> Иренек был извещен о готовящемся походе, и был готов его отразить. Собрав около 4 тысяч воинов, он сам напал на отряд Суворова. Используя численное превосходство, кыргызы поражали неприятеля копьями. Суворов убедился, что «с киргизы биться невмочь», и начал отступать. Иренек в течение 10 дней преследовал войско Суворова до Черного Июса. Войско Суворова понесло большие потери: убито 61 человек и ранено 69, был ранен и сам предводитель. Поход закончился большим позором для Суворова: в бою кыргызы захватили два знамени; в том числе одно полковое с изображением Михаила Архангела. Иван Гречанинов, посланный к Иренеку, был вынужден согласиться на установленные границы между Россией и Кыргызской землей, иначе говоря, отказаться от притязаний на эту территорию. Границей снова была признана река Июс. Таким образом, все походы, организованные в 1680-1682 годах с целью овладеть Кыргызской землей и построить там острог, оказались неудачными.<br /> <br /> Причины поражения заключались не только в несогласованности действий сибирских воевод. Им противостояли хорошо организованные кыргызские воины-дружинники (по русской терминологии – «боевые люди»), которым воинское дело было «за обычай». При поддержке ополченцев они представляли внушительную силу, с которой было вынуждено считаться царское правительство России. Немаловажная роль принадлежала князю Иренеку, который сумел объединить ранее разобщенные княжеские улусы.<br /> <br /> Весной 1683 года посольство во главе с сыном боярским Иваном Петровым привезло Иренеку указ великих государей, где было написано, чтобы кыргызы государям служили и прямили, под городы и остроги войной не ходили, ясашных государевых людей не грабили и ясаку с них на себя не собирали, из горных и порубежных волостей ясаку собирали без недобору и присылали в Томск. На этих условиях кыргызы должны были учинить шерть, пить вино и золото. Петров и Поспелов говорили Иренеку, чтобы он вернул пушки, знамя и отгонных лошадей, ружья и панцири, а в аманаты дал бы своего сына. Князь Иренек ответил, что он шерть даст на том, что русские города и остроги воевать не будет, ясак на государя с горных и порубежных волостей давать будет по-прежнему, ясашных государевых людей грабить не будет, в аманаты сына своего даст, но на Бошокту-хана ясак собирать будет. Трофеи вернуть он отказался, «потому де взято войною за боем».<br /> <br /> Русские посланники хотели, чтобы Иренек собирал ясак только на государя, и настаивали, чтобы Иренек шертовал на тех условиях, которые перечислены в наказе. Но Иренек с ними не согласился и сказал: «Пью де я великих государей вино и золото на том, что говорил прежнюю речь», налил чашку вина, и золота положа, выпил. Послы были вынуждены согласиться с его условием по поводу сбора ясака на джунгарского правителя. За Иренеком шертовали князья и лучшие люди.<br /> <br /> Иренек просил пропустить в Москву своих послов Кубогая Кашку и Богдая. 14 мая 1683 года русские посланцы вместе с представителями Иренека приехали в Томск. Разрешение на пропуск кыргызских послов в Москву было получено. В качестве приставов их сопровождали И. Петров и А. Поспелов.<br /> <br /> 26 ноября 1683 года их принимал в Сибирском приказе боярин И.Б. Репнин. Послы подали ему «калмыцкое письмо» Иренека и сказали, что хунтайджи Галдан «Иренеку приходить под государевы города и остроги и биться с государевыми людьми не велел». Репнин в развязывании военных действий обвинил кыргызов. Затем он сказал, что великие государи велели принять князя Иренека и его людей под свою государеву руку. Репнин потребовал, чтобы кыргызы дали в своей земле поставить острог для их же защиты. Кыргызские же посланцы в развязывании войны обвинили сибирских воевод. Присягу, данную Роману Старкову, им пришлось нарушить, потому что он пошел на них войной. С Суворовым бились потому, что он сам пришел к ним войной и их, кыргыз, побивал. Захваченные трофеи они обещали вернуть. Вопрос о строительстве острога они обсуждать отказались, потому что у них не было полномочий вести переговоры на эту тему. Не удалось решить вопрос о сборе ясака с «порубежных волостей». Кубогай Кашка сказал, что кыргызы с этих волостей в давних пор собирают ясак на государя и себе с них берут албан. 28 ноября послы были на приеме у великих государей. В начале 1684 года послы в сопровождении Петрова и Поспелова с надежной охраной выехали из Москвы. Томские воеводы получили указание освободить из томской тюрьмы Таганая – сына погибшего князя Шанды.<br /> <br /> Заключив мир с Москвой, Иренек продолжал собирать ясак для себя и джунгарского хана с ясачных людей, принявших подданство России. Иренек послал своих людей в Красноярск требовать с качинцев и аринцев албан на Галдана. В том же 1684 году к Иренеку вместе с возвращавшимися кыргызскими послами приехал томский сын боярский Иван Петров, который заключил новый договор на прежних условиях. Кыргызы обязались государю служить, на русские города, остроги и уезды войной не приходить, платить ясак с порубежных кыштымов в размере традиционных 100 соболей. Нарушение границ каралось с обеих сторон:<br /> <br /> «И буде русские люди будут ходить, и будут промышлять в урочищах, и тех де людей побивать, а после про тех людей не сыскивать, а буде наши люди или кыштымы будут ходить в русские урочища и станут промышлять, и тех наших людей тако же побивать и грабить».<br /> <br /> .<br /> <br /> Летом 1687 года Иренек с отрядом из 600 воинов по требованию Галдана отправился к нему на помощь против монголов. В сентябре на Алтае, недалеко от Телецкого озера, монголы преградили путь джунгарам и кыргызам, которые направлялись к джунгарскому хану. Сражение продолжалось четыре дня. Джунгары и кыргызы потерпели поражение. Джунгаров было убито несколько тысяч, а потери кыргызов составили 300 человек. Иренек с сыном Шапом и двумя пасынками погибли в сражении. Домой вернулись только 30 воинов, остальные попали в плен.<br /> <br /> Смерть Иренека была тяжелой и невосполнимой утратой для кыргызов. В течение двадцати лет он вел борьбу против русских и сумел приостановить их дальнейшее продвижение на юг. Этот исторический деятель получил неоднозначную оценку в исторической литературе. Н.Н. Козьмин отмечал, что после него уже не встречаем у кыргызов равных по таланту и энергии вождей. Он писал:<br /> <br /> «Иренек - замечательная личность, человек выдающейся энергии и широкой инициативы»<br /> <br /> . Л.П. Потапов, напротив, резко отрицательно характеризовал деятельность этого князя:<br /> <br /> «Иренек был наиболее ярким выразителем разбойничьей идеологии и практики степняка-феодала, стремившегося к монопольному и безраздельному господству над киштымами, отдававшего свою выдающуюся энергию организации грабительских походов».<br /> <br /> .<br /> Литература<br /> <br /> Бахрушин С.В. Енисейские киргизы в XVII в. // Научные труды III. Избранные работы по истории Сибири XVI-XVII вв. Ч. 2. История народов Сибири в XVI- XVII вв. М.: Издательство Академии Наук СССР, 1955.<br /> Козьмин Н.Н. Хакасы: ист.-этногр. и хозяйств. очерк Минусинского края. – Иркутск: Изд. Иркут.секции науч. работников Рабпроса, 1925. – Х, 185 с. - (Краеведческая сер. № 4 / под ред. М.А. Азадовского; вып. V).<br /> <br /> Примечания</div> </div>

<p>Князь Иренакъ.<br /> <br /> <br /> (Эпизод сибирской истории)<br /> <br /> <br /> …Многочисленные памятники с огромными надмогильными плитами свидетельствуют, что Минусинский край был когда-то очень густо населен. Но могильные камни говорят не об одной многочисленности населения, воздвигшего их на местах успокоения своих мертвецов. Все это грубые произведения, если их брать в отдельности. Но их совокупность производит сильное впечатление. Если не было сознательной цели, известного художественного плана, то бессознательно и стихийно в этих памятниках нашло выражение определенное, владевшее умами в продолжение веков миросозерцание. Мы так не привыкли искать около себя красоту, поэзию. Между тем, какая меланхолично-торжественная красота открывается с окружающих возвышенностей, какое волнение охватывает ум при виде безмолвных следов былой, быть может, могучей и красочной жизни. Невольно хочется откинуть завесу, разделяющую нас с ушедшими с земли.<br /> Археологи делали попытки заглянуть внутрь могил. Но до них эти могилы уже сделались жертвой хищников. До прихода русских они оставались неприкосновенными. Так называемые “язычники”, за малыми исключениями, с благоговейным чувством относятся к могилам. Лишь христиане, презирающие язычников, посягают на жилища мертвых. Уже в XVII в. русские завоеватели создали своеобразный промысел из грабежа могил. В ХVII в., когда они проникли в минусинские степи, стали образовываться целые артели т.н. “курганщиков”, или “бугровщиков”, опустошивших все более или менее обещавшие поживу могилы. Им удавалось находить золотые и серебряные сосуды, царские венцы. Один из красноярских воевод, при Петре I, наплавил более трех пудов золота из вещей, найденных в курганах. Золотые вещи утрачены для науки. Но в курганах находят много бронзовых вещей, которые отчасти удается спасать от мародерства. В минусинском и красноярском музеях имеются небольшие коллекции бронзового оружия, утвари и т. п.<br /> Некоторые исследователи допускают возможность предположения о заимствовании из Передней Азии, как в эпоху эллинизма, так и в до-эллинскую эпоху. Так близки мотивы орнамента и манера мастеров юга Сибири и стран средиземноморской культуры.<br /> Когда русские в начале ХVII в. появились в бассейне Енисея, они уже не застали древней высокой культуры. Но, по-видимому, в политическом и социальном строе должны были еще сохраняться интересные следы прошлого, которые, к сожалению, русские того времени не были способны достаточно полно отметить и сохранить для последующих исследователей.<br /> Русские, надвигавшиеся с Томска, в южной части нынешнего Ачинского уезда натолкнулись на кыргызов и подвластных им басагаров, шустов, аринов и пр. Кыргызский князь Номча очень дружелюбно встретил русских. Он указывал племена, еще не обложенные ясаком, направлял казачьи отряды и давал ценные сведения географического и политического характера. Его жена, оставленная в Томске усиленно интриговала против других князей, указывая, что они “государю не прямят и мужа ея Номчи не слушают”. Очевидно, эта княжеская чета рассчитывала на подчинение, при помощи русских, других князей своей власти. Были и другие, менее случайного характера, причины, заставлявшие туземных князей дружелюбно отнестись к появлению русских.<br /> Кроме кыргызов, в странах, прилегающих к Саянам и Алтаю, были две значительных политических силы. Это были к югу от Саян и Алтая государство Алтын-хана, или Золотого Царя, как русские переводили монгольский титул, и государство чжунгаров, или черных калмыков, как они называются в русских исторических актах.<br /> Присоединение Сибири к Московскому государству создавало новый транзитный путь вместо находившегося в упадке великого пути через Среднюю Азию. Затем начиналась русская колонизация. Туземное земледелие не было значительным. Поэтому московское правительство всячески поощряло развитие земледельческого хозяйства, выдавая ссуды и подмоги” и раздавая земли “в хлебное жалованье”. Это создавало новый рынок, предъявлявший спрос на такие продукты туземного хозяйства, которые до этого были лишь предметом домашнего потребления: лошадей, скот, продукты животноводства, не выдерживавшие дальней, а тем более вьючной, перевозки.<br /> Таким образом, начиналось как-бы мирное экономическое завоевание русскими новых стран. Но рядом с этими известиями, рисующими картину дружественных отношений, появляются известия о кровавых столкновениях, “изменах великихъ”, страшном взаимном озлоблении. Московское правительство знало о причинах этих печальных явлений. С обычной грубоватой прямотой оно признает, что начальные люди “насильствомъ” грабили туземцев - ,,и отъ того въ ясашныхъ людехъ стала измена великая и вь Томской городъ не приходятъ”. Одним из первых с отрицательными сторонами русской натуры познакомился друг русских, князь Номча, с женой. Хлопоты княгини в Томске кончились для нее неожиданной катастрофой. У нее была дорогая соболья шуба. Томские воеводы Ржевский и Бартенев не устояли против соблазна: “сняли грабежомъ шубу”. Раздраженный кыргызский князь ворвался в подведомственные Томску волости и разграбил их.<br /> Началась страшная борьба, затянувшаяся на целое столетие и кончившаяся лишь с падением государства минусинских кыргызов. Номча завещал вражду к русским своему сыну, Ишею-мергеню, а от последнего ее наследовал самый выдающийся из кыргызских князей, Иренак. При сыновьях последнего борьба кончилась.<br /> В атмосфере этой упорной, кровавой, непримиримой борьбы жизнь становилась жуткой. Жуткостъ усиливалась неопределенными зловещими слухами. “И женки приходятъ, сказываютъ, что есть надъ Томскимъ городомъ умышленiе” Так с неопределенной тревогой передается слух. Только этой жуткостью жизни и озлобленностью можно объяснять возникновение таких явлений, как следующее. 29 марта 1608 года “учинилась болесь тяжолая бесовскимъ недугомъ въ Томскомъ городе надъ служилыми людьми и надъ женками”. Быль пущен слух, что тут не без “злого умысла”. Были завлечены “обманомъ изъ ласки” и схвачены окрестные “татаровя”. Под упорной пыткой они показали, что пускали на русских “шайтанов”. Шаман Ивашка показал, что “велели ему на служилыхъ людей напущать шайтановъ кузнецкiе и чюлымскiе татаровья, и князецъ Лага сь товарыщи, да томской татаринъ Басандай”. Был схвачен и подвергнут пытке Лага. Последний также сознался, что “онъ съ чюлымскихъ волостей къ нему, къ новокрещену Ивашку, многнх шайтанов присылал и изъ Кузнецка многих шайтановъ присылали-жъ”.<br /> Кыргызы были сильными врагами русских. Они угрожали Красноярску, Кузнецку и Томску. Дело доходило часто до осады.<br /> Поэтому Московское правительство искало союзников. Такого желательного союзника оно видело в могущественном владельце страны к югу от Саян - Алтын-хане которому принадлежал, между прочимъ, и весь нынешний Урянхай. Алтын-хан как мы видели, вел ожесточенную борьбу с калмыками и также желал получить помощь от русских. На этой почве взаимных надежд и чаяний начинается с 1616 года обмен посольствами между Московским царем и золотым царем, продолжавшийся и при сыне Алтын-хана, до 70-х годов ХУII столетия.<br /> Алтын-хан пригрозил кыргызам репрессией за нападения на русских и, в свою очередь, просил вспомогательный отряд против чжунгаров. Кыргызы, которых Алтын-хан оставлял без помощи, терпели от русских постоянные нападения и набеги. С другой стороны, и русские, несмотря на наличность таких способных военачальников, как атаман Дементий Злобин, терпели поражения от князей Ишенея, Бехтенея и др.<br /> Кыргызские князья, попав снова под двойную угрозу, отправились во второй половине 30-хъ годов к контайше Богатиру и признали над собою власть чжунгаров, или черных калмыков. С этого времени Минусинский край входит в состав вассальных княжеств чжунгарского государства вплоть до начала ХVIII в., а район Аскыса оставался под властью контайши даже до средины ХУIII в., когда пало чжунгарское государство под ударами китайцев.<br /> Господство чжунгаров не сразу установилось. Контайша Богатир, женатый на кыргызской княжне, выказывал большие симпатии к кыргызам и заступался за них пред Московским правительством, но реальной помощи оказать им не мог. Его увлекали империалистские планы, и он с 1635г. вел упорную, поглощавшую все его внимание, борьбу с Туркестаном.<br /> Кыргызы были предоставлены собственным силам. Между тем положение их было очень трудное. У русских появились в это время энергичные и способные военачальники, особенно Яков Тугачевский который нанес ряд поражений кыргызским князьям и построил в непосредственном соседстве с ними Ачинский острог. С другой стороны, в 1642 году Алтын-хан появился с сильным отрядом на Абакане. Кыргызы должны были снова платить ему дань. Только этим отчаянным положением надо объяснять, что один из сильнейших кыргызских князей, Бехтеней, в 1648г., признал власть русских.<br /> Новый правитель Мунгалов Лочжан решил сразу покончить с неопределенным положением в минусинском крае. С 4-тысячным отрядом он вторгся, в 1657г., в кыргызскую землю. Кыргызы, преградившие ему путь, были разбиты. Лочжан довел свой отряд до 8 тыс. человек и угрожал Томску. К счастью русских, пришло известие о смерти старого хана, и Лочжан поспешил домой.<br /> Наступает, быть может, самая интересная эпоха в новой истории присаянских стран. Это была критическая эпоха. Прежние политические организации и отношения переживают перелом; происходит напряженная борьба различных элементов прежнего политического уклада; выдвигаются новые силы. которые затем получают исключительное развитие.<br /> Среди кыргызских князей выдвигается сын князя Ишея – Иренак (Ереняк, Ерначко – исторических документов). Это был, безусловно, человек огромной энергии, большого ума и смелой инициативы. В течение двадцати лет он был грозою Кузнецка, Томска Ачинска, Красноярска и даже Енисейска и Нижнеудинска.<br /> Положение кыргызов было очень трудное. Борьба начинала казаться бесполезной. В средине 60-х тодов Иренак с другими кыргызскими киязьями обсуждал план, “развоевав Красноярской и Енисейской уезды отъехать въ калмаки со всеми своими улусами и на киргизской земле не жить”. Энергичная деятельность кыргызского князя почти на сорок лет отсрочила катастрофу.<br /> Иренак был алтысарский князь. Ему нужно было, прежде всего, объединить других кыргызских князей, заставить признать свою гегемонию, чтобы создать единство в командовании военными силами и направлении политики. Затем нужно было организовать защиту от окружающих врагов и ослабить последних, заручившись поддержкой какого-либо могущественного соседа и поставив целесообразные задачи. Наконец, надо было создать сильный порядок внутри страны.<br /> Посмотрим, как Иренак разрешил эти задачи в наличных условиях.<br /> В 1666 году князь Иренак предпринял смелый поход. Он переправился через Енисей и прошел с сильным отрядом в Канский уезд где захватил большую добычу в виде пленных ясачных, скота и лошадей. Отправив брата своего Абалака с добычей домой, он отправился дальше на государевых на ясачных людей в Братцкую землю, под острожки под Удинской (т. е. Нижнеудинск) и под Балаганский. На Канский уезд имели притязание тубинские князья, и, очевидно, добившийся объединения алтысарский князь выполнял какой-нибудь пункт соглашения с тубинцами.<br /> В этом же году чжунгарский тайша Сенга вошел с войском в Кыргызскую землю. Отряды Сенги расположились по Абакану и по обе стороны Енисея. Очевидно, Сенга явился по приглашению кыргызских князей, боявшихся предательства со стороны Алтын-хана. Кыргызы открыто и сразу стали на сторону калмыков. Сенга начал переговоры с русскими воеводами, ставя условием прекращение военных действий, возвращение кыргызским князьям “киштымовъ” и допущение свободной торговли в русских пределах для калмыков и бухарцев.<br /> В русских острогах закипела работа, было приказано “въ лесных местах по дорогамъ и переправамъ засечь засеки и надолобы поделать и учинить сторожи крепкие”, далее предписывалось “сделать остроги со всякими крепостями и по острогамъ башни, и надолобы и честнокъ побить, и рогулки пометать, и вь крепкихъ местах засеки посечь”.<br /> В мае следующего года калмыки и кыргызы осадили Красноярск. Сильный отряд русских служилых людей сделал вылазку, но был разбит, при этом был взят в плен один из способнейших военачальников, атаман Родион Кольцов. Деревни были сильно “повоеваны”, но города уцелели, хотя Иренак пытался продвинуться к Енисейску. В следующем году военные отряды Сенги были направлены против русских острогов (т. е. крепостей) на Ангаре. Они подходили близко к Балаганску и даже Верхоленску.<br /> Походы Сенги имели то значение, что упрочили связь кыргызов с калмыками. Сенга не был достаточно силен для широких действий к югу от Саян. Для него имели значение земли и к северу от Саян. Пушнина давала крупный доход. Вместе с тем через среднюю Сибирь налаживался торговый путь, и Сенга мог делать попытки извлечь доходы из него. В 1671 г. он заявил, что не станет пропускать русских послов в Китай, очевидно, желая создать себе монополию из посредничества между Москвой и Китаем.<br /> В 1671 г. Сенга был убит. Ему наследовал знаменитый Галдан, возвратившийся к своего рода великодержавной политике в Монголии. Галдан должен был выдержать упорную борьбу с калмыцкими удельными князьями, пока сосредоточил в своем лице всю власть. Эта борьба не была сначала удачной. Выступавший ему на помощь Иренак также потерпел неудачу. Но затем Галдан, не без поддержки Иренака и телеутского князя Матура, одержал победу над врагами, и, очевидно, помощь кыргызов должна была и упрочить дружественные связи с калмыками, и поднять авторитет кыргызов.<br /> С русскими Иренак вел неустанно борьбу. В 1673г. кыргызы, поддержанные калмыками, доходили до Бельского острожка (теперь село Бельское, Енисейского уезда). В следующем году кыргызские князья Иренак и Шандык и калмыцкий тайша Сахай одновременно тремя отрядами отправились на Томск, Енисейск и Красноярск. Иренак и Сахай разорили Кузнецкий уезд, но были разбиты в сражении с атаманом Иваном Бедаром. Отряд, шедший на Енисейск, потерпел неудачу под Бельском, но на возвратном пути сжег Ачинский острог. Служилые люди успели спасти пушки, снаряды и государеву казну, которые спрятали ,,всякъ по своимъ местамъ, порознь, а Спасовъ образъ, Божiе Милосердiе, и книги перенесли съ собой въ Мелеской острогъ.”<br /> В ответ русские отправили из Красноярска экспедицию по Енисею, на двух дощанниках. Этот отряд приступил к постройке острога на устье Абакана. Иренак пригласил на помощь алтырских князей и ходил, “на то новое место войною”. Кыргызы на приступ ходили, выдвигая впереди “щиты”. Служилые люди, пользуясь засухой, пустили степной пожар и заставили отступить, но за тем, очевидно, были вытеснены и строили уже острог на острове ниже устья Абакана (“а зовутъ тот остров татарским языком Карагас, а по-русски Сосновый остров”).<br /> Года 2-3 кыргызы были вовлечены во внутреннюю борьбу в Чжунгарии. В конце 70-хъ годов Иренак снова появился под Красноярском “съ кыргызами и съ тубинцами, и съ алтырцами, и съ езерцами. и съ маторцами, и съ байкотовцами” - и “раззоренiе великое учинили”. Это было весною, а летом дело приняло серьезный оборот. Шандык с небольшим отрядом пошел на Томск, а Иренак с главными силами пошел на Красноярск и на узды “по обе стороны Енисея реки, и Енисеемъ рекою послалъ на лодкахъ же”.<br /> Плывшие на лодках были встречены около Караульного острога атаманом Родионом Кольцовым, освобожденным из плена кыргызами. Русские были на стругах. Кыргызы были разбиты. Но Иренак осадил все-таки Красноярск. Его соратник, князь Шандык, действовавший с сыном Иренака Шипом и зятем Иренака же Алтынаком Кашкой, сначала имел успех в Томском уезде, но затем был разбит другим русским военным талантом, Романом Старковым. Шандык пал в битве. Русские отрубили у павшего князя голову и торжественно ввезли ее на копье в Томск. По-видимому, Старков также потерпел неудачу. Ачинск был опять сожжен. Около того же времени Тубинский князь Талай действует в Канском уезде.<br /> Успехи Иренака и его неукротимая деятельность заставили Московское правительство приняться за организацию похода из Москвы. Был командирован оттуда Иван Суворов, коему были предоставлены значительные военные силы и было поручено “надъ кыргызы промышлять съ великимъ раденьемъ, чтобы однолично за Божiею помощью промыселъ и большую имъ тесноту учинить”. Суворов появился с большими отрядами ратных людей в кыргызской земле в 1682г. К нему навстречу выступил Иренак “со многими людьми”. Он напал на лагерь Суворова и осадил его там. “И, видя онъ, Иванъ, что съ киргызы биться не въ мочь, шли отъ нихъ въ Томской отходомъ”...<br /> Насколько беспокойная и неукротимая энергия Иренака давала осязательные результаты, а его деятельность была целесообразна показывает то, что русские, действовавшие обычно лишь силой, в 1678 и 1683 г. начинали мирные переговоры с Иренаком. Послы последнего были допущены в Москву. Переговоры в Москве затягивались по обыкновению, и кыргьгзский князь произвел внушительную демонстрацию. В 1684 г. он, “собрався со всеми воинскими людми, пришелъ къ Белому озеру, и сталъ со всем своимъ войскомъ”. В это время возвратились из Москвы послы Иренака с известием, что его требования удовлетворены.<br /> С середины 80-х годов имя князя алтысарскаго Иренака уже не упоминается. Надо думать, что он около 1685 г. умер. Ему не удалось в политической обстановке того времени создать сильное и устойчивое государство. Но вдолге спустя, русские ссылались на авторитет и договоры, заключенные с ним.<br /> В его деятельности заметен большой политический такт и ум ориентироваться в обстановке. Из трех политических сил – алтын-хана, контайши и Москвы – он избрал калмыков, наименее могших угрожать самобытности кыргызов и их независимости во внутренних делах. Выбор не оправдал надежд, но не потому, что можно было с большим успехом сделать другой. Цаган-Араптан, присоединивший перед тем вероломно к своим подданным волжских калмыков, искавших у него прибежища захватил кыргызских князей и знатных улусных людей и переселил их с 2 1/2 тыс. “дымов” т.е. семей, за Саяны, в пределы Чжунгарии. Это событие 1703 года было полной неожиданностью и для кыргызов, и для русских. Оно передало последним во власть кыргызские земли.<br /> Есть данные, свидетельствующие о мерах направленных к устроению внутреннего распорядка в кыргызской земле. Гегемония алтысарского князя способствовала объединению кияжества. Объединяла и общая подвластность контайше. В Кыргызской земле появляется, если не наместник контайши, то его уполномоченный представитель, которого русские исторические документы называют “посланцемъ” контайши. Этот посланец живет обычно в ставке (“урге”) алтырского князя на рч. Нине (впадающей в левый приток Абакана - Уйбат). Вместе с кыргызскими князьями он ведет переговоры с русскими и участвует в организации военных сил. Возникает новое учреждение - съезд, сейм кыргызских князей и “лучшихъ людей”, под председательством “посланца”. Русские послы иногда выслушиваются на этом съезде, причем переговоры ведутся от лица собрания одним из князей, вероятно, первенствующим. Сохранились письма торговых людей, рисующие их удовлетворение порядком и спокойствием которые установились в кыргызской земле под верховною властью калмыков. Контайши очень покровительствовали торговле и купцам. Когда московское правительство однажды потребовало выдачи русских купцов, по его мнению, “самовольно” уехавших в Чжунгарию торговать, контайша гордо ответил что он не понимает таких стеснений, ибо всякий может торговать, где хочет, и отказался выдавать купцов.<br /> Надо сказать, что и кыргызы, и ызыры (езерцы), и тубинцы, и сагаи, и пр. народности сохранились в т. н. сёках минусинских инородцев. Сёки это не “родовые” подразделения в буквальном смысле, как думают исследователи, а остатки бывших племен. Мы имеем сёки: кыргыз, ызыр, ара (бывшие “арины”, “яринцы”), сагай, туба, ястых, или частых (“ястынцы” исторических документов), мадыр (“маторцы”), байгода (“байкотовцы”) и т.д. Все эти племена считаются вымершими, исчезнувшими без следа. Между тем они находятся все еще налицо, а исследователи-этнографы строят гипотезы о кровном или ином происхождении родовых подразделений.<br /> Таким образом, в Минусинском крае наблюдается интересное сосуществование безмолвной старины, в виде каменных памятников, статуй, надписей, старинных предметов вооружения и домашнего обихода, и старины живой, обладающей запасом красочных легенд, преданий, сохранившей язык отдаленных предков, в виде минусинских татар, как их обычно называют.<br /> Предки этих “татар” в лице представителей сёка кыргыз и бюрют создали под именем хакасов-кыргыз могущественное государство, оставившее нам безмолвные памятники.<br /> Как странно, что мы менее всего знаем окружающую нас жизнь и природу. Мы изучаем легендарную историю мидян, римлян, каких-нибудь пелазгов, которая ничем не выше и не интереснее истории народностей, входящих в состав России, а не знаем родной старины. Ведь, какой-нибудь камень может поведать об интересных событиях, исчезнувших обрядах; названия речек, гор - это часто разрозненные листки истории...<br /> “Познай самого себя прежде всего” - вот мудрая заповедь.<br /> <br /> Н.Козьмин. “Сибирские записки 1916г.” №6.<br /> <br /> Н.Н. Козьмин – один из виднейших историков-сибириведов первой четверти ХХв., представитель областничества. Профессор истории Иркутсткого государственного университета. Автор серии работ по истории народов Сибири, в т.ч. «Хакасы», «Туба», «К вопросу о вымирании инородцев», «К вопросу о турецко-монгольском феодализме». В советское время его работы были оценены как буржуазные национально-реакционные, вследствие чего его работ были известны лишь узкому кругу специалистов.</p>

<p>Divide et impera со стороны русских после переселиния Джунгарами Кыргыз на Тянь-Шань.. Потому что проще было управлять мелкие улусы разделенные по родам и полностью стереть имя КЫРГЫЗ на Енисее заменив китайской транскрипцией ХАКАС.. Не зря С.Угдыжеков назвал эту часть историю Енисейких Кыргызов "Сибирской Конкистой". И это был последним этапом переселения кыргызов из Енисея в Теңир Тоо..</p>